В этом порыве отказа от всего немецкого уже 12 августа либеральные «Биржевые ведомости» опубликовали заметку с характерным названием «Не Петербург, а Петроград», в которой передавали пожелание чешской диаспоры Санкт-Петербурга «вспомнить почин длинного ряда русских деятелей и мыслителей XVIII и начала XIX веков, которых коробило немецкое название нашей столицы». Приводя далее цитаты из указов Императрицы Екатерины II и Императора Александра I, в которых столица Империи иногда именовалась «Градом святого Петра», чешская диаспора города замечала, что Петроградом «называют нашу столицу все южные и западные славяне, также галицкие русины».
«Пора исправить ошибку предков, пора сбросить последнюю тень немецкой опеки. Мы, чехи, просим общественное управление столицы войти с ходатайством на Высочайшее Имя об утверждении и обязательном впредь употреблении русского названия столицы "Петроград"», - говорилось в заключении обращения. Заметим также, что название «Петроград», являющееся русской калькой с немецкого (голландского) названия «Петербург», не было случайным и уже было хорошо известно образованным россиянам благодаря стихотворным строкам А.С.Пушкина из «Медного всадника»:
Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом.
Плеская шумною волной
В края своей ограды стройной,
Нева металась, как больной
В своей постели беспокойной...
Встречается это название города и в стихах Г.Р.Державина («Шествие по Волхову российской Амфитриты»):
Нет, — не древних див картина
Удивляет смертных взгляд;
Шествует Екатерина
Co Георгом в Петроград!
Впрочем и А.С.Пушкин и Г.Р.Державин использовали в тех же произведениях и другое название для обозначения Санкт-Петербурга - «Петрополь». Переименование Санкт-Петербурга в Петроград было одной из идей декабристов (которые также планировали перенести столицу в Нижний Новгород). А в 1870-х годах, как утверждало «Русское слово» «среди славянофилов возникает движение в пользу переименования Петербурга в Петроград». «Исторические документы подтверждают, что славянофилы пытались ввести это наименование в жизнь, - напоминала в 1914 году газета. - В переписке и в личных беседах они совершенно избегали названия Петербург, при чем даже на конвертах писем писали "Петроград", вследствие чего часто возникали недоразумения между славянофилами и представителями почтового ведомства, которые не ручались за аккуратную доставку писем с надписью "Петроград". Движение это не имело, однако, никаких реальных результатов».
11 августа 1914 года Император Николай II принял с докладом министра земледелия А.В.Кривошеина, который, как принято считать, и убедил Государя в необходимости издать повеление о переименовании Санкт-Петербурга. Как вспоминал управляющий канцелярией Министерства земледелия И.И.Тхоржевский, сам Кривошеин позже рассказывал: «Государь держится молодцом. Многие на него за Петроград нападают. Рухлов, министр путей сообщения, будто бы сказал: что это вы, Ваше Величество, - Петра Великого поправлять! - И знаете, как Государь ответил? Не рассердился, а отшутился: "Что же! Царь Петр требовал от своих генералов рапортов о викториях, а я рад был бы вестям о победах. Русский звук сердцу милее..." Правда, хорошо сказано?». По сведениям «Русского слова» вопрос о переименовании столицы получил неожиданно быстрое разрешение, после того, как как в поддержку этой меры помимо А.В.Кривошеина выступили обер-прокурор Св. Синода В.К.Саблер (который, заметим, в следующем 1915 г. поменял свою немецкую фамилию на фамилию жены, став Десятовским) и министр внутренних дел Н.А.Маклаков.
К сожалению, в дневниковых записях Царя ни слова не говорится о мотивах, заставивших его решиться на переименование города, но уже 2 сентября 1914 года он упоминает столицу Российской Империи именно как Петроград. Однако царская инициатива по переименованию столицы встретила понимание далеко не у всех. По словам Тхоржевского, недовольство во многом заключалось в том, что «город переименовали, не спросясь: точно разжаловали». «Историческое имя, связанное с основателем города и заимствованное из Голландии, напоминающее "вечного работника на троне", заменено под влиянием какого-то патриотического каприза, ничего не говорящим названием Петрограда, общего с Елизаветградом, Павлоградом и другими подобными» - сокрушался известный петербургский юрист и член Государственного совета А.Ф.Кони.
«Венцом глупости было, конечно, требование переименовать Санкт-Петербург в Петроград - град Святого Петра в город Петра I. Невежество наших образованных кругов, от которых исходила инициатива, было поразительно, - писал в свою очередь А.А.Керсновский. - Петр I назвал основанный им город в честь своего святого - "Санкт-Питербурх" - на голландский, отнюдь не на немецкий образец и, конечно, не подумал назвать его в честь себя. А поэтесса З.Н.Гипиус в связи с этим переименованием оставила в дневнике следующую запись: «По манию же Царя Петербург великого Петра - провалился, разрушен. Худой знак!». Позже, в декабре 1914-го в стихотворении «Петроград» поэтесса разразится следующими негодующими строками:
Кто посягнул на детище Петрово?
Кто совершенное деянье рук
Смел оскорбить, отняв хотя бы слово,
Смел изменить хотя б единый звук?
А учитывая то обстоятельство, что переименование столицы совпало с катастрофой, которую потерпели русские войска в Восточной Пруссии, не удивительно, что в дневнике художника К.А.Сомова появилась следующая запись: «Поражение наших войск, уничтожено два корпуса, убит Самсонов. Позорное переименование Петербурга в Петроград!». Точно также реагировал в своем дневнике и петербургский городской голова И.И.Толстой, отмечая 19 августа: «Утренние газеты сообщают о состоявшемся вчера, 18-го, переименовании, по Высочайшему указу, Петербурга в "Петроград". Такого рода шовинизм мне совсем не нравится, являясь довольно печальным предзнаменованием: кого этим хотят обрадовать? Если это переименование является для кого-то радостью, то она значительно должна быть омрачена известием, появившимся в утренних же газетах и сегодня же о серьезном поражении, если не о разгроме русской армии в Пруссии».
На это же указывал и барон Н.Н.Врангель: «...Сегодняшнее правительственное сообщение гласит о серьезных неудачах. Тем бестактнее Высочайшее повеление, опубликованное сегодня, о переименовании Петербурга в Петроград. Не говоря о том, что это совершенно бессмысленное распоряжение, прежде всего, омрачает память о великом преобразователе России, но обнародование этого переименования "в отместку немцам" именно сегодня, в день нашего поражения, должно быть признано крайне неуместным. Кто подбил Государя на этот шаг - неизвестно. Но весь город глубоко возмущен и преисполнен негодования на эту бестактную выходку». Даже мать Государя, вдовствующая Императрица Мария Федоровна выказала свое недовольство, язвительно заметив: «Скоро Мне Мой Петергоф назовут Петрушкин Двор».
Но на страницах печати переименование имперской столицы в Петроград только приветствовалось. Авторы газетных очерков указывали на «освобождение» города от следов «немецкого засилья», монархические издания сдержанно поддержали решение Государя, кое-где появились скороспелые и довольно неуклюжие стихи, посвященные этому историческому решению. Почти забытый ныне поэт Сергей Копыткин откликнулся на это событие стихотворением «Петроград!», в котором были такие строки:
С каким восторгом это слово
Русь приняла из Царских рук!
И сброшен с детища Петрова
Немецкий выцветший сюртук.
Пусть новорожденное имя
Услышат вражие полки!
Оно закружится над ними,
Как вихрь досады и тоски.
Оно, как ангел вдохновенья,
Как жар, питающий сердца,
В дыму и грохоте сраженья
Поддержит Русского бойца.
Долой германскую отраву!
Долой германские слова!
Отныне Русскую Державу
Венчает Русская глава!
«Биржевые ведомости» с пафосом сообщали: «Мы легли спать в Петербурге, а проснулись в Петрограде!.. Кончился петербургский период нашей истории с его немецким оттенком... Ура, господа!..». «Петербургский листок», называя переименование столицы «великим историческим фактом», радовался тому, что случилось то, о чем мечтали «лучшие из славянофилов». «...Столица великого славянского государства до сих пор носила немецкое название, - говорилось в газетной заметке. - ...Россия - глава славянства - должна идти своим историческим самобытным путем. Столица ее должна носить славянское название. Велением Державного Хозяина земли Русской так отныне и будет». При этом, продолжало издание, вслед за переименованием Санкт-Петербурга неизбежно должны произойти изменения в названиях и ближайших к столице городов: Петергофа, Шлиссельбурга, Ораниенбаума и Кронштадта, причем в отношении последнего особо подчеркивалось, что недопустимо сохранять название «Кронштадт», так как в пределах воюющей с нами Австро-Венгрии имелся город с таким же наименованием.
«Столица самого главного славянского народа, – писало "Новое время" – волею Государя Императора, стряхнула с себя свое иностранное название и окрещена по-славянски. Петербург стал Петроградом. Простонародье и раньше говорило: Питер, Питербурх. А та часть его, которая отстаивала "старую веру" всегда называла его не иначе, как Петроградом». Последнее утверждение справедливо - старообрядческая епархия города еще с 1901 года носила название Петроградской.
В то же время, как отмечает исследователь этого вопроса А.Г.Румянцев, в Петроградской городской думе у некоторых депутатов вызвало неудовольствие исчезновение в названии города приставки «санкт» («святой»), в связи с чем они попросили правительство утвердить полное название столицы как «Город Святого Петра» или «Свято-Петроград». Как отмечал в дневнике барон Н.Н.Врангель, поспешное и не всеми принятое и понятое переименование города привело даже к такому курьезу как появление в Вильне «Санкт-Петроградской гостиницы».
Впрочем, новое название городу на Неве было суждено носить недолго. В просторечье город по-прежнему именовали просто «Питером», а в силу последующих трагических событий, имя «Петроград» вошло в массовое сознание исключительно с неизменным приставлением к нему слова «революционный». А менее чем через десять лет после царского указа, в января 1924 года, большевики вновь переименовали бывшую имперскую столицу, дав ей имя Ленина и тем самым превратив Петроград в Ленинград. Исконное название Санкт-Петербург было возвращено городу лишь в сентябре 1991 года после референдума, на котором за историческое имя северной столицы высказалось 54% ленинградцев.
Однако не все поддержали переименование Ленинграда в Санкт-Петербург. Против этого решения высказывался русский писатель Александр Исаевич Солженицын, предлагавший вернуться к названию Петроград.
«Я слышал, что в Вашем городе готовится референдум о возвращении ему названия «Санкт-Петербург» (а исторически-то «ПитербурХ»?) Я хотел бы тоже подать голос и убедить Вас, что этого звучания возвращать не надо. Оно было в XVIII веке навязано вопреки русскому языку и русскому сознанию (Как и город на Урале, его устроителем В.Н. Татищевым хорошо звавшийся «Екатерининск», был утверждён петербургскими бюрократами — «Екатеринбург»). Переименование в 1914 году «Петроград» было вполне разумным. И может быть, это решение по важности должно быть обсуждено не только жителями Вашего города, но и всей России».
Однако голос писателя так и не был услышал.
Источник: РНЛ
